Отрывок из книги:
Пролог
Неопределённость происходящего вымотала.
В то, что дела на Украине разрешатся мирным путём, не верилось. Откровенно говоря, Ефимов устал. Отпуск 2014 года промчался под знаком ожидания беды. Неотвратимость грядущего апокалипсиса давила на нервы не хуже иного пресса. Ефимовское изначальное неприятие ситуации, противление, мольбы о том, чтобы всё разрешилось мирным путём, под тяжестью этого пресса прогнулось, видоизменилось. Бремя дальнейшего ожидания вылилось в бессильное «поскорее бы уж всё началось», с подсознательной надеждой «чем скорее начнётся, тем скорее кончится». Увы, это всего лишь надежды, и неизвестно, суждено им сбыться или нет. А пока... пока всё грозило войной... И она началась — летом 2014 года Донбасс пылал. Относительное затишье, вызванное сентябрьским перемирием, полыхнуло январско-февральской бойней. Новое перемирие наполнилось новыми надеждами с одной и с другой стороны. Но не случилось — не сбылись прогнозы аналитиков и предсказания «пророков» — не дрогнули «Непризнанные республики», не обанкротилась, не замёрзла Украина, не поднялся, сметая всплывшую на поверхность «пену», новый Майдан или Антимайдан. Промелькнула зима, незаметно истаяла весна, пропылило орошаемое редкими дождями лето, прошуршала осень. Прифронтовые стычки сменялись временным затишьем. Ещё одна зима после кровавой месячной рубки замерзла в бесконечных переговорах. Время шло. И вот, когда казалось, что огромной беды уже не будет, полыхнуло: войска Незалежной, накопив силы, накачав мускулы зарубежной подпиткой, перешли в стремительное наступление...
Глава 1
ОЩУЩЕНИЕ ВОЙНЫ
Укладка парашютов подходила к концу. После подгонки подвесной системы парашюты выставлялись в козлы, бойцы сворачивали столы. Опершись рукой на подоконник и глядя в окно, старший прапорщик Ефимов размышлял о предстоящем строевом смотре. Не хотелось в очередной раз тупо стоять на плацу, выслушивая замечания начальников.
— Сергей Михайлович!
Ефимов обернулся на голос и увидел идущего по коридору старшего лейтенанта Сомова.
— Привет, Саш! — Ефимов шагнул ему навстречу и крепко пожал протянутую руку.
— Сергей Михалыч, у нас соревнования окружные...
Ефимов вопросительно вскинул вверх брови:
мол, я каким боком?
— ...по плаванию и нырянию в длину. Вы как?
Честно говоря, Ефимов слегка опешил. Он, конечно, занимался нырянием — в смысле подводной охотой, и попробовать занырнуть было бы можно, но не в этот раз.
— Саш, да я в общем-то никак. С нашими постоянными тревогами и смотрами я и физо-то толком последнее время не занимался и нырять в этом году практически не нырял.
— Но вы же в отпуске на подводную охоту ездили?!
— Саш, это несерьезно. Я несколько раз плавал, но так... — старший прапорщик развёл руками, пытаясь изобразить нечто непонятное, — рыбы всё равно нет.
— Сергей Михайлович, но некому ехать, некому, — настаивал начфиз.
— Да я в принципе не против. — Отказать Сомову было неудобно. — Но сразу предупреждаю: много не проплыву — метров десять-пятнадцать, но не больше.
— Нормально. — Сомов успокаивающе поднял руку.
В этот момент к ним вразвалочку подошёл командир второй группы старший лейтенант Алексей Майер.
— Здорово! — Огромная лапища почти двухметрового старлея рассекла воздух.
— Привет. — Ладони офицеров с громким стуком встретились в воздухе, и Сомов, посчитавший участие Ефимова в соревнованиях делом решённым, обратился к подошедшему.
— Мне ещё двоих надо найти... — произнёс он с намёком, а Ефимов, решивший подыграть начфизу, тут же спросил:
— Лексей Лексеич, ты на соревнования по нырянию поехать не хочешь?
— Да можно. — Алексей лениво расправил широченные плечи пловца. — В училище мы ныряли.
— Так, двое есть! — обрадованно заявил Сомов.
— Когда ехать?
— Завтра. Поедем скорее всего на двух машинах. На моей и Фёдорова.
— Понятно. Ты, Саш, главное не забудь предупредить, во сколько и где будем собираться, — тут же потребовал старший прапорщик, мысленно прикидывая, какие вещи следует прихватить с собой в дорогу. «Ноутбук обязательно».
— Я позвоню, — пообещал начфиз, быстренько попрощался и убыл.
— Нормальненько так. — Глядя ему вслед, Майер довольно потирал руки. — Скатаемся. Все лучше, чем на строевом смотре жариться.
— Ну да. — С выводом старшего лейтенанта было трудно не согласиться. Возможность увильнуть от строевого смотра — известие, конечно, приятное, но ехать на соревнования почему-то не хотелось. И вообще, в последние годы Сергей до душевного трепета не любил уезжать из дома. Даже на немного. Ощущение невозвратности, возникшее ещё в Крыму, не проходило и даже как будто усиливалось.
Новенькая «Приора» наматывала на колёса километр за километром. Шуршание покрышек не заглушало равномерного похрапывания спящего на заднем сиденье пятого участника соревнований прапорщика Баранова. Сидевший впереди Майер пребывал в неописуемом оптимизме.
— Ух, пронырнём! — Он широко зевнул и довольно потянулся. Что-то хрустнуло.
— Эй, эй, ты мне сидушку сломаешь! — замахал на него рукой Сомов. Машина вильнула.
— Ничего с ней не сделается. — Алексей Алексеевич уселся поудобнее, поправил ремень безопасности. — Лучше за дорогой смотри. А то угробишь будущих чемпионов.
— Чемпионы, блин. — Сомов прыснул. — На первый разряд хоть проплывёшь?
— Легко! — Майер вновь зевнул, улыбнулся. — Что мне пятьдесят метров? Два раза загребнуть. — Улыбка стала шире. — Но мы чтим главный олимпийский девиз: «Главное не победа, а участие».
— Во-во, это ближе к истине, — теперь заулыбался Сомов, — участники, блин.
— Да уж, — в стиле Кисы Воробьянинова поддержал разговор Ефимов. — Уж мы восхитим так восхитим, — кивок в сторону дрыхнувшего рядом прапорщика Баранова, — особенно Костя.
— А что же мне было сразу минуса зарабатывать? — ощетинился начфиз.
— Так он пойдёт ко дну на первых же метрах, — резонно заметил Майер, покосившись через плечо на едва-едва умевшего плавать Баранова.
Но начфиз лишь отмахнулся:
— Не проблема. Заявим, затем снимем как внезапно заболевшего.
— Ну, разве что так, — пожал плечами Ефимов и, вспомнив рассказанную ему не так давно, но случившуюся несколько лет назад историю, невольно заулыбался. Тогда всё было гораздо «круче».
Телеграмма об участии в соревнованиях по военному троеборью пришла, как всегда, неожиданно.
— Ну, и? — Замкомбрига подполковник Хладов на этот раз был немногословен.
Сидевший напротив него старший прапорщик Артём Иванович Пришвин, сорокалетний мужик, которому как никому больше подходила поговорка: «Прапорщик должен быть задумчивым и выносливым—до обеда он думает, что вынести, после обеда выносит», временно исполнявший обязанности главного бригадного физрука, непроизвольно заёрзал в кресле. Три подходящих офицера для участия в первой возрастной группе у него на примете были, но, зная, что все основные физкультурники-переростки (старших возрастных групп) находятся в отпуске, иллюзий по поводу успеха сборной команды на окружных соревнованиях не строил, и потому ему в голову закралась крамольная мысль: почему бы не совместить полезное с приятным?
— Имеется тут одно соображение...
— Ну, и? — повторившись, подполковник устало опустил голову.
— Да есть у меня на примете двое, — осторожно начал Пришвин и, увидев поощрительное движение начальственной головы, продолжил: — Но они не из нашей части.
— Спортсмены, что ли?
— Не совсем, пенсионеры военные, — и, опережая вопрос: — вторая и третья возрастная.
— Они что, троеборцы?
— Так точно, — не моргнув глазом, соврал Пришвин. Не говорить же подполковнику, что этаким манером он хочет вытянуть на встречу своих давних корефанов. И, подумав, добавил: — В прошлом.
— Мы все в прошлом, — мечтательно выдохнул Хладов. — Не подведут?
— Не должны, — окончательно бить себя в грудь Артём Иванович не собирался. Его приятели в прошлом действительно были военными, оба уволились в звании майоров, а вот какое они отношение имеют к троеборью, и имеют ли вообще, Пришвин не знал. Но это его нисколько не смущало.
«Пусть, — рассуждал он, — не выиграем соревнования, так хоть оттянемся по полной, когда ещё удастся встретиться? А они сейчас всё равно без работы сидят.
— Добро, но там же будут сверять документы, — несмотря на головную боль, мыслил подполковник трезво.
— Всё продумано. — Старший прапорщик позволил себе слегка расслабиться, наживка была проглочена. — Мы у майоров Петрова и Зарайонова удостоверения личности возьмём и им отдадим.
— Так морда лица... — Выражая сомнение, Хладов очертил рукой круг, заключая в него свой «портрет».
— Да удостоверения чёрт-те когда выдавались, — попробовал отмахнуться Пришвин, но, увидев лицо шефа, поспешно добавил: — Они к тому же и похожи.
